В университете я изучала испанский и португальский. В Мадрид впервые попала на пятом курсе, в числе одной из первых групп по обмену студентами между МГУ и университетом Комплутенсе. Пять беззаботных месяцев мы изучали город, исходили его вдоль и поперек пешком, отчего по вечерам валились с ног. Зато могли посещать в Прадо бесплатно, по студенческому билету.
Мадрид мне тогда, в 1990 году, не особо понравился, показался неухоженным и грязным, особенно к концу воскресенья, когда улицы в центре города покрывались слоем рекламных листовок и лифлетов, что раздавали у станций метро. Но красивых зданий и фонтанов много, этого не отнять. И исторический центр города, габсбургский Мадрид, бесконечно манил, напоминал хитросплетением улиц Москву внутри бульварного кольца.
Вернувшись в Мадрид десять лет спустя, я не узнала город. Имперский, роскошный, ухоженный, незаслуженно отодвинутый на второй или третий план Парижем и Лондоном. А может быть, он и всегда был таким, просто с шестью тысячами песет на карманные расходы (примерно 60 долларов), которые выдавал университет, особо не разгуляешься. А значит, не можешь себе позволить выпить ароматного кофе в уютном кафе на улице Майор, или купить круассан с хамоном в популярном среди туристов и местных жителей сетевом заведении «Музей хамона». Когда же, восполнив таким образом потраченные на прогулку по городу калории, выходишь на всегда оживленную Гран Виа, окружающие здания кажутся более изысканными, люди – приветливыми, смешные собачки, которых выгуливают элегантные пожилые дамы – умилительными.
Мадрид особенного притягателен весной, когда в Москве еще не сошел снег, а на деревьях на берегу Мансанареса уже набухли жирные почки, и сады Сабатини у Королевского дворца начали пробуждаться от зимней спячки. Когда немногочисленные тоненькие деревца в «литературном квартале» (El barrio de las Letras) покрылись зеленой дымкой, и ты идешь от площади Санта Ана в музей Прадо и улыбаешься, потому что тебя ждет очередная встреча с диковинными существами «Сада земных наслаждений» Босха или игривыми героями эскизов Гойи для королевской фабрики гобеленов.
Улицы в литературном квартале носят имена писателей, которые жили здесь в XVI-XVII вв., в эпоху Золотого века испанской литературы: Лопе де Вега, Сервантес, Кеведо, Гонгора. Хотя из зданий того времени сохранились лишь немногие, в том числе дом Лопе де Веги, монастырь святого Ильдефонсо, где похоронен Сервантес, и здание церкви Сан-Себастьяна. Особое очарование писательскому кварталу придают таблички с названиями улиц и обликами писателей, нанесенными на керамические изразцы.
Этот район Мадрида, где днем почти безлюдно – в 2008 году автомобильное движение в квартале запретили – оживает по вечерам, и бары и рестораны, коих здесь множество, с трудом справляются с потоком посетителей. В обеденное время, с полудня до трех часов дня, бары тоже переполнены: служащие близлежащих офисов и местные завсегдатаи заглядывают сюда перекусить, и тапас, пинчос и осьминог по-галисийски идут нарасхват. Официанты и бармены работают в местных заведениях десятилетиями, знают своих клиентов, их гастрономические предпочтения и семейные тайны.
Чем ближе к бульвару Прадо (Paseo del Prado), тем менее камерным и более туристическим становится квартал. Навстречу выходит шумный, с интенсивным, по мадридским меркам, движением бульвар, несущий пассажиров, сидящих в такси и автобусах, к вокзалу Аточа. Про вокзал поговорим в другой раз, он заслуживает отдельного расказа, а сегодня я иду в Прадо, неспешно бродить по его залам, не ставя целью увидеть всю коллекцию.
Сегодня хочу проведать смешную маленькую толстушку Эухению Мартинес Вальехо, которую художник Хуан Карреньо де Миранда изобразил одетой и обнажённой, и назвал эти портреты «Чудовище одетое» (La monstrua vestida) и «Чудовище обнажённое» (La monstrua desnuda). Оба «чудовища» висят рядом, на одной стене, как и обе Махи Гойи. Разница между этими диптихами более ста лет, и не исключено, что Гойя позаимствовал идею у своего предшественника. Правда, модель выбрал более изысканную и утонченную. Но об этом - в следующий раз.
