Владимир Познер: "Нации делятся не по месту жительства, а по тому, что они пьют"
Пятнадцатого ноября во Франции – и далеко не только там – раздаётся клич: Le Beaujolais Nouveau Est Arrivé! ("Прибыло новое "Божоле"!"). Я об этом был наслышан, но, попав в районе Божоле к виноделу Доминику Пирону, узнал много нового:
– Видите ли, – сказал он, – было когда-то так, что все вина, получившие знак АОС (государственный знак качества. – В. П.), не могли продаваться раньше пятнадцатого декабря года урожая. Вино "Божоле" получило этот знак в 1937 году, но мы добились исключения для себя – нам было позволено продавать это вино с пятнадцатого ноября. Таким образом, мы стали первым и единственным вином нового урожая. А в 1985 году было решено, что продажа начинается с третьего четверга ноября. – Но, согласитесь, это не великое, не большое вино, – говорю я. – Пожалуй, – улыбается в ответ месье Пирон, – но оно вкусное, я бы даже сказал, прелестное. Мы с женой выпиваем две бутылки в день – одну за обедом, вторую за ужином. И посмотрите на меня – правда хорош?
Ну, сказать, что красавец, – не могу. Но прекрасно выглядит в свои... впрочем, не знаю, сколько лет. Глаз горит, улыбчив, от него веет энергией.
– Всё-таки, месье Пирон, порой попадается совсем невкусное "Божоле". Улыбка исчезает.
– Да, месье, это так. Есть такие горе-виноделы и негоцианты, которым плевать на свою родину, на репутацию, это предатели вина. Им бы лишь побыстрее выбросить на рынок этот жалкий товар, им важны только деньги. Но таких у нас в Божоле мало. Вообще, я сомневаюсь, что эти люди французы...
Мы заехали в Божоле на пути в Бургундию, о винах которой написаны фолианты. Я же ограничусь лишь тем, что говорят виноделы этого благословенного края:
"Лучшие вина в мире – бордоские, лучшие вина Франции – бургундские".
Высокий, худощавый, элегантный – пожалуй, даже аристократичный – Обер де Виллен повёл нас к винограднику Романэ-Конти со словами:
– Вы – первое телевидение, которому позволено здесь снимать. – А как же французское телевидение? – удивился я. Де Виллен чуть улыбнулся и сказал: – Они будут последними.
Почему-то вспомнил довольно дурацкий, хотя и смешной анекдот. Советский скрипач поехал на международный конкурс имени Жака Тибо, победителю которого, помимо денег, дают возможность сыграть концерт на скрипке Страдивари. Скрипача сопровождает кагэбэшник – чтобы не вздумал бежать. И вот скрипач побеждает. Ему предстоит сыграть на Страдивари, он чуть ли не сходит с ума от восторга. Гэбэшник спрашивает:
– А чего ты так волнуешься? Ну, чем эта скрипка так уж хороша?
– Как объяснить тебе? – отвечает скрипач. – Ну, попробуй представить себе, что тебе дали пострелять из нагана Дзержинского.
"Наган Дзержинского", а точнее, Страдивари среди вин Бургундии – если не среди всех вин вообще – это и есть Романэ-Конти. Совершенно бессмысленна попытка описать виноградник, лозы которого возделываются не менее десяти веков. Всё красное бургундское вино делается целиком из одного сорта винограда – "пино нуар", но его вкус, его качества зависят от множества факторов: от состава почвы, от места расположения самого участка, от угла падения солнечных лучей, словом, всего не перечислить.
Винодел Николя Россиньоль, человек лет тридцати пяти, влюблённый в своё дело, дотрагивающийся до виноградных листьев с непередаваемой нежностью, подвёл меня к винограднику, присел на корточки и сказал:
– Смотрите, слева от этой межи растёт "пино нуар", справа – тоже. Но присмотритесь к почве. Слева она чуть серовата, в ней много совсем мелких камешков. Справа – она потемнее, камни здесь крупнее. Что это значит? А то, что из-за природных явлений, которые произошли бог знает когда, в этих двух почвах разные элементы, разный химический состав. Лоза, растущая слева, легко пускает свои корни вглубь, она встречает на своем пути только мелкие камешки. Лоза справа должна пробиваться, ей надо преодолевать настоящие камни, она "работает". В результате получается два разных "пино нуар". Сорт один, вкусовые качества разные. Два разных вина.
Россиньоль был с нами в винограднике Романэ-Конти, и видно было, как он взволнован тем, что он здесь – это было первый раз в жизни. Но надо было увидеть его лицо, когда Обер де Виллен сказал:
– Что ж, пойдемте в наши подвалы, пора бы выпить.
Было видно, что Россиньоль совершенно поражён. Шёпотом он сообщил мне, что в подвалы Романэ-Конти не пускают никого, что это святая святых. А когда де Виллен предложил ему продегустировать бутылку, кажется, 1985 года, он даже побледнел. Потом де Виллен сказал, налив нам в бокалы драгоценную влагу:
– Дайте ему прийти в себя. Его загнали в бутылку, ему там было тесно, он долго привыкал, немного обиделся. Дайте ему почувствовать свободу, подышать. Он (во французском языке нет среднего рода. – В. П.) этого достоин.
Для де Виллена, как, впрочем, и для любого французского энолога, вино – существо живое.
Я очень люблю вино, кое-что понимаю в нём и могу сказать, что никогда такого вина не пил. И, скорее всего, больше не выпью. Отчётливо помню, что после первого глотка у меня закружилась голова. Попробую объяснить.
Я люблю также виски, особенно односолодовое. Давно открыл для себя виски "Лафройг", обожаю его за "дымный" вкус. Как-то был у одного своего шотландского друга, рассказал ему о своём любимом "Лафройге", на что он спросил:
– Никогда не пробовал "Лагавулин"? – Нет, а что? – А то, что когда выпьешь, покажется, что это ангел писает тебе на босые ноги.
Когда пьешь вино Романэ-Конти, кажется, что боги Олимпа даруют тебе нектар и вместе с ним бессмертие.
"Шато Латур", "Шато Лафит Ротшильд", "Шато Мутон Ротшильд", "Шато О Брион", "Шато Марго", "Шато Икем", "Петрюс"... самые великие ноты в симфонии вин Бордо. Это винное королевство, у каждого винодела здесь свой "замок" – по-французски château. Это вовсе не обязательно древние каменные сооружения, но по традиции всем – или почти всем – винам Бордо присваивается имя "замков", в которых они родились (их здесь более восьми тысяч). Всего под лозой здесь более ста тысяч гектаров, что примерно в три раза больше виноградников Бургундии.
Это не винный гид, к тому же я недостаточно компетентен, чтобы сколько-нибудь авторитетно рассуждать на винные темы. Скажу только, что если все вина Бургундии делаются из одного сорта винограда ("пино нуар" для красного и "каберне" для белого), то в Бордо вино купажное, составленное из разных сортов винограда.
Было много встреч в окрестностях Бордо, мы посетили множество "шато", продегустировали десятки вин. Лично я ходил, как мне потом говорили, с улыбкой абсолютного счастья на лице. Для меня стало совершенно ясно, что нации делятся не по месту жительства, а по тому, что они пьют. Есть нации "винные", есть "пивные", есть "висковые" и "водочные". И у каждой свои особенные черты. Представителя нации "винной" не спутаешь с представителем "пивной", тем более "водочной" или "висковой".
Я – человек широких вкусов, люблю и вино, и пиво, и виски, и водку, да ещё много чего. Но если бы мне сказали, что я приговорён до конца моих дней пить только один-единственный напиток, я выбрал бы без сомнений и раздумий вино. И если только одной лозы, это было бы – о счастье! – Романэ-Конти.
Продолжение следует...
Колонка В. Познера "Дневник путешествий": http://pozneronline.ru
